Турция скрывает подготовку к большой войне

Причины того, что Турция пошла на нарушение Договора об открытом небе и запретила наблюдательные полеты авиации РФ, очевидны для всех — турки что-то скрывают. И нетрудно догадаться, что именно — подготовку к наступательным операциям в приграничных районах Сирии. После того, как сирийская армия фактически обрушила планы Анкары, Эрдоган решил пойти ва-банк.

Отказ Турции от пролета российских наблюдателей является попыткой скрыть незаконную военную деятельность на границе с Сирией, заявил в четверг официальный представитель Министерства обороны России генерал-майор Игорь Конашенков. При этом, по его словам, Минобороны не намерено оставлять без должного внимания и соответствующей реакции нарушения требований Договора по открытому небу со стороны Турции. Тем более Россия заранее, в установленные договором сроки получила от турецкой стороны предварительное согласие на полет с 1 по 5 февраля. Вслед за этим в среду группа российских наблюдателей прибыла на турецкий аэродром Эскишехир и вручила, как это положено по договору, представителям Турции маршрут наблюдательного полета.

«Однако представители турецкого минобороны отказали в проведении полета в районах, прилегающих к Сирии, а также над аэродромами, где сосредоточена авиация НАТО. Причем без каких-либо внятных объяснений», — добавил генерал-майор. И напомнил, что в 2015 году в рамках Договора по открытому небу над Россией было совершено 32 полета представителей западных стран по обозначенным ими маршрутам. Из них четыре полета совершили представители Турции, в том числе два — совместно с американскими военными. При этом не было зафиксировано ни одного замечания или претензии о незаконной военной деятельности России.

Скорее всего, турецкая сторона согласилась бы на проведение наблюдательного полета, если бы Россия не стала настаивать на инспекции именно приграничных районов и двух специализированных аэродромов НАТО. Но тогда потерялся бы сам принцип инспекций — доверия к принимающей стороне.

Наиболее простая ситуация с аэродромами НАТО. По факту это всего одна база — Инджирлик, используемая как турками, так и американцами. Вообще у США и Турции исторически сложные военно-технические отношения. Если даже не вспоминать историю с размещением ракет с атомными боеголовками на территории Турции, которая в итоге спровоцировала Карибский кризис, достаточно знать, что после вторжения на Кипр в 1974 году Конгресс США заморозил военно-техническое сотрудничество с Анкарой, несмотря на ее членство в НАТО. После отмены этого эмбарго в 1978 году США по факту потеряли присутствие на другой авиабазе — в Измире (если не считать присутствия там 425-й эскадрильи ВВС), но усовершенствовали систему снабжения Инджирлика, который стратегически был направлен против СССР. С началом войн в Ираке авиабаза Инджирлик использовалась для патрулирования воздушного пространства севернее 36-й параллели. С этой целью на ней было дислоцировано американское так называемое 39-е авиакрыло снабжения и до пяти тысяч человек персонала. При этом Турция использует американские заправщики Boeing KC-135 Stratotanker в собственных целях, видимо, в силу двухсторонних договоренностей между странами.

Именно эти РЛС первыми получают информацию о деятельности российских ВКС в Сирии и о запусках российских крылатых ракет как с акватории Каспийского моря, так и из Средиземноморья. И эти позиции в итоге оказываются закрытыми для российских инспекций, хотя ничего трагичного в таких инспекциях нет. Сам режим инспекции не предусматривает контроль за частотами РЛС, за их фазами и мощностью. Он иногда вообще сводится к визуальному контролю за объектами. Чего бояться-то?

Другое дело — мониторинг пограничной зоны с Сирией. Там простого визуального осмотра достаточно, чтобы убедиться в недвусмысленных намерениях турецкой стороны. Тут придется повториться, что отказ Турции от инспекционного полета выглядит как минимум наивно, поскольку орбитальная спутниковая группировка разрешения у Анкары спрашивать не будет.

А объективные данные показывают, что турецкая армия ведет формирование так называемых промежуточных пунктов снабжения. Если объяснять это на пальцах, то, по старой теории морской и горной войны, преимущество в конечном итоге получает не тот, кто прочно засел на горе (или на острове), а тот, кто успевает быстро перемещаться между стратегическими пунктами. Для этого и создаются мобильные пункты снабжения, становящиеся чем-то вроде тыловых опорных баз для наступающих частей. И тот, кто создает такую систему, однозначно готовится не к обороне, а к наступлению.

Иными словами, есть основания предполагать, что турецкая армия если не уже приготовилась, то ведет подготовку к наступательным операциям в приграничных районах Сирии. Отсюда и столь трепетное отношение к российским инспекционным полетам. Данные спутников все-таки не принято воспринимать как истину в последней инстанции. А вот международные инспекционные полеты — аргумент уже другой силы. И для Турции лучше, чтоб их не было.

Дело даже не в конкретных позициях турецкой артиллерии вблизи сирийской границы — на нее найти управу можно, если захотеть (а захотеть нужно, учитывая странные события последних суток). Дело в том, что для Турции в сирийском вопросе наступил момент истины. Согласно военному плану, который газета ВЗГЛЯД описывала еще месяц назад, сирийские войска деблокировали шиитские и христианские анклавы в провинциях Хомс и Алеппо, блокировав тем самым сообщение боевиков с провинцией Идлиб и, соответственно, с Турцией. Стремительное наступление в провинции Латакия также отрезает боевиков от турецкой границы.

Примерно то же происходит и вокруг Алеппо — так называемая туркоманская зона почти полностью занята правительственными войсками. В итоге Анкара теряет возможность влиять на курдские формирования не только в Сирии, но даже и на своей территории. А джихадисты уже открыто декларируют переход к «партизанской войне», а по факту — к террористическим актам.

Анкаре кажется разумным спровоцировать новый конфликт. Возможно, с втягиванием в него России и НАТО. И отказать российской воздушной инспекции — это самое малое, что можно сделать в такой ситуации.