Как России заставить соседей себя уважать
В последние недели на постсоветском пространстве произошла целая серия неприятных для России событий, демонстрирующих отношение к ней со стороны не просто стран постсоветского пространства, а ее союзников и партнеров. Вслед за избиением киргизскими детьми русского мальчика просто за то, что он русский, в Киргизии произошел еще один инцидент — пьяный посетитель напал и ударил девушку-администратора в детском парке за то, что она стала обслуживать его на русском языке. Бывший посол Азербайджана Бахтияр Вагабзаде же позволил себе назвать русских свиньями. А в Казахстане местные устраивают «языковые патрули», наказывая тех, кто смеет говорить в быту на русском языке.
И это только те инциденты, которые вызвали интерес журналистов — бытовая русофобия на нашей периферии цветет и пахнет. Местные же власти в ответ на инциденты в лучшем случае выражают озабоченность и/или открещиваются от персонажей — никто их не наказывает, никто не возбуждает дела. Главным инцидентом же стали слова президента Александра Лукашенко на его большой пресс-конференции. Нет, белорусский лидер не демонстрировал русофобию (это было бы странно, учитывая, что он говорит по-русски) — он просто еще раз показал, что не испытывает к России ни благодарности за свое спасение год назад, ни за то, что Россия фактически кормит Белоруссию.
Батька заявил, что: а) политической интеграции с Москвой не будет; б) что Крым он признает только после того, как это сделает последний российский олигарх; в) что было бы неплохо, если бы Россия дала Белоруссии кредит на миллиард долларов. Естественно, на братских условиях.
Неудивительно, что в российской интернет- и экспертной среде разгорелась активная дискуссия на тему того, что с этим неуважением делать. И люди, соответственно, любят предлагать простые и эффективные, на их взгляд, решения.
Самым популярным является вариант «прекратить им помогать — сами приползут». То есть, проще говоря, обрубить все финансирование экономик постсоветских республик, а также отменить все льготы, которые для них доступны на российских рынках (товарном, финансовом, трудовом), дабы они поняли, каково это — жить без России. Вариант, безусловно, интересный, и он принесет сонм проблем. Но не только странам, которые не ценят Россию, но и самой России.
Представим на секунду ситуацию, при которой Москва прекращает всякую экономическую помощь странам Средней Азии — тем, откуда два десятка лет назад гнали русских и где сейчас их избивают за веру или гнобят за русский язык. Никаких больше вливаний в национальные экономики, никаких безвизовых и иных льготных режимов для трудовых мигрантов (которые, по мнению недалеких российских националистов, ответственны за значительную долю преступлений в крупных городах России). Никакой российской базы в Таджикистане для защиты режима Рахмона, раз таджикские власти убрали россиян с границы и стали зарабатывать на транзите афганского героина в РФ, не желая возвращать россиян даже под угрозой вторжения из Афганистана.
Каков будет итог этой отморозки ушей? Да, среднеазиатским режимам не позавидуешь. Возвращение сотен тысяч гастарбайтеров взорвет рынок труда, а потеря сотен миллионов долларов, которые они переводили из России, станет смертельным ударом для экономики. Так, например, 2020 году из России в Киргизию было перечислено более 2,3 млрд долларов. В том же году вся расходная часть киргизского бюджета чуть превышала два миллиарда. Если же сравнивать с ВВП, то окажется, что заработки киргизских гастарбайтеров в России эквивалентны примерно 25% от всего, что производится на территории Киргизии. Так что разрыв с Россией приведет к коллапсу Киргизии, Таджикистана, Узбекистана.
Но что потом? В этих странах неизбежно произойдут цветные революции — но не оранжевые под руководством США, а скорее зеленые, с последующим приходом к власти исламистов. Результатом этой «демократизации» станет превращение Средней Азии в пространство нестабильности и экспорта зеленых революций на российское пространство. На прекращение которого (не говоря уже о чистке Средней Азии от зеленой заразы) Москва потратит куда больше денег (не говоря уже о жизнях российских солдат), чем на нынешнее «содержание» среднеазиатских режимов.
Примерно такая же проблема и в Белоруссии — лишение российских дотаций приведет к коллапсу режима Лукашенко и (на фоне тотальной зачистки Батькой белорусского политического поля от всех значимых альтернативных пророссийских политиков), опять же, неизбежной революции. Только уже не зеленой, а классической оранжевой — братья-украинцы помогут. Ну и, соответственно, к замыканию антироссийского санитарного кордона, протянувшегося от Эстонии до Молдавии.
Есть другой вариант реагирования — объяснить соседям их неправоту по принципу Луки Брази. «Лука приставил пистолет к его голове, а отец сказал, что на контракте будет либо его подпись, либо его мозги», — описывал переговоры с неразумным человеком Майкл Корлеоне. Москва может жестко и демонстративно строить постсоветские республики, открыто привязывая какие-то экономические уступки к ответным уступкам и лояльности, а также требуя компенсации за оскорбления и антироссийские шаги.
Например, хочет Батька продолжения субсидий — пусть идет по пути политической интеграции с Москвой, а также не мешает российским общественным организациям и журналистам работать в Белоруссии. Хочет получить кредит — пусть признает Крым. Хочет, чтобы Россия забыла о его оскорблениях летом 2020 года и взятии в заложники трех десятков россиян — пусть окончательно отказывается от своей «многовекторности».
Хочет Средняя Азия продолжение субсидий и безвиза — пусть защищает русский язык, закрывает все свои «музеи оккупации» и прекращает преподавание истории в стиле «русские нас оккупировали». При том, что эта «оккупация» дала им все, что у них сейчас есть — бетонные здания, системы здравоохранения и того же образования, а также сами государства и государственность. Хочет та же Грузия сохранить доступ на российский рынок и возможность зарабатывать на российских туристах — пусть закрывает американские биологические лаборатории, на которые в национальные и международные инстанции жалуются даже сами грузины. В частности, печально известную лабораторию Лугара, в которой хранится множество патогенов, представляющих угрозу для российского Северного Кавказа (о том, какой физический ущерб может нанести эта угроза, все уже убедились на примере ситуации с коронавирусом).
Такой вариант реагирования был бы справедливым — но нецелесообразным. Нужно понимать, что постсоветские элиты очень ценят как свою независимость (пусть даже и номинальную), так и уважительное отношение. Особенно ценят те, которым важно получить хоть какую-то легитимность в глазах населения. Если им выставлять публичные ультиматумы, то это, безусловно, понравится российскому электорату, но приведет к ожесточению электората туземного, а также принципиальному отказу элит эти ультиматумы исполнять.
Именно поэтому наиболее эффективной политикой по недопущению оскорблений и унижений России на постсоветском пространстве является двухвекторный подход. В рамках первого вектора Москва применяет немедленные и в то же время таргетированные персональные действия в ответ на ситуации. Так, в частности, ФСБ уже запретила двум отметившимся русофобам — экс-послу Азербайджана в Белоруссии Бахтияру Вагабзаде и казахскому националисту Куату Ахметову, который инициировал «языковые рейды», въезд в Россию на 50 лет. Этого, конечно, мало — таргетированные санкции должны проходить по формуле главы Россотрудничества Евгения Примакова, который предложил наказывать провинившихся в русофобии полным отлучением от России и всего русского. Российских образовательных программ, обменных поездок — всего того, что финансируется из РФ. «Все те, кто поливает Россию грязью, кто позволяет себе ее оскорблять, должны на своей шкуре почувствовать, что это такое — исключение из российского мира. Так и только так Москва научит своих соседей уважать русских», — заявил Примаков.
Параллельно с провинившимися наказывать исключением из российского мира надо и местных чиновников, которые не возбудили дело, пытались замять конфликт — то есть поступали не по закону. В таргетированные действия подпадает также помощь тем, кто пострадал от русофобии — например, семью киргизского мальчика сейчас хотят перевезти в Россию.
Вторым вектором будет давление уже на местные власти. Им необходимо непублично (без газетных ультиматумов), но в то же время четко донести правила игры, по которым они должны играть в случае, если хотят сохранить российские льготы и субсидии. Правила эти должны быть максимально понятными, простыми и без перегибов (то есть никаких «вам не следует общаться с Западом и проводить с ними совместные учения»). И если эти правила нарушаются, то тогда местным элитам стоит быть готовыми к тому, что льготы будут прекращены по какому-нибудь формальному поводу (если что, Россельхознадзор подскажет).
Так и только так Россия может заставить своих соседей уважать себя и ценить то, что она им дает. Ну, а заодно и задуматься над тем, что с ними будет без России.
